Сначала было тепло и сытно. Мама вылизывала меня с братьями своим шершавым языком, не оставляя ни миллиметра кожи грязным. Стоило одному из нас издать писк, как она тут же приходила, являясь для нас гарантом тепла и спокойствия. Периодически приходили они, те, кого она называла «Хозяевами». Эти двуногие существа выхватывали нас из-под брюха мамы, не смотря на наш протестующий писк. Скоро мы к ним привыкли, они нас не обижали, наоборот, согревали своим теплом, гладили за ушком, неволей, вызывая в нас новый мурчащий звук удовольствия. Маленькая Хозяйка смеялась и говорила: «Смотрите, они тарахтят, как маленькие тракторы». По мере того, как мы росли, нас стали брать на руки все чаще. И тогда я понял, что-то не так. Меня брали на руки, осматривали мой хвост, и с сожалением в голосе говорили: «А жаль, ведь мог вырасти таким красавцем». Как сейчас помню, первым исчез мой старший брат. Сперва появились незнакомые хозяева, но я уже знал, что их еще называют людьми. Эти люди стали брать нас на руки. Сперва они потянулись ко мне, но увидев мой хвост, схватили старшего брата. Он протестовал, пытался царапаться, ему не нравились прикосновения чужих людей, но его никто не слушал. От пережитого стресса я уснул, а когда проснулся, его уже не было. Следом таким же образом исчез мой второй брат, и я остался один. Мама стала уделять мне больше внимания, мне доставалось больше молока, но я был готов отказаться от всего этого, только бы мои братья вернулись назад. Потом приходили люди, снова и снова. Калейдоскоп лиц и запахов, который завертелся вокруг меня, который тянулись ко мне, кто-то даже брал на руки, но стоило им увидеть мой хвост, как они возвращали меня в коробку, к спасительному теплу мамы. Однажды я проснулся от споров и плача. Плакала маленькая хозяйка, а хозяева постарше, ее родители спорили. Услышав слово «хвост», я понял, что речь обо мне и прислушался. Маленькая хозяйка плакала, говорила, что любит меня, не смотря на мой недостаток, но ее родители сказали, что разводить зверинец дома не собираются. Что кошку они заводили одну и только для того, чтобы продавать породистых котят, а я котенок с браком. Что приходило огромное количество людей, что не забрали меня только из-за хвоста, и что они не видят смысла в том, чтобы меня растить дальше. Позже ко мне подошел хозяин, который схватил меня, засунул за пазуху и вышел. Я услышал шум, визг колес. Потом мы куда-то ехали, может час, может и меньше, от страха время тянулось долго. Затем меня вытряхнули, как кулек с мусором. Хозяин не оглядываясь пошел прочь. Я пытался его догнать, кричал ему в след о том, как мне страшно, но лапки мои разъехались по льду, а когда я восстановил равновесие, его уже не было. Сейчас я живу на улице. В первое время мне было непонятно и больно, в голове был только один вопрос: «За что?» Я даже пытался найти нового хозяина, но меня отбрасывали в сторону пинками, натравливали собак, однажды пытались накормить куском мяса с отравой, после которого мне было очень плохо. У меня нет ненависти, желания отомстить, только один вопрос, который задаю я себе перед сном и не могу найти ответ: «А все же, за что?»
Артемий КАЗНАЧЕЕВ,
Чувашия, Чебоксары
[ratings]
