!
Абсолютно таинственная вещь, колдовская. Только чудеса тут рукотворные: сколько же бережных стежков надо сделать на древнерусской плащанице «Христос во гробе», чтобы она обрела первозданную чистоту и пронзительность! А до этого найти соответствующие нити, проникнуться мыслью автора, провести исследования: и рентгеновские, и в ультрафиолете, и технологические…
Вот куколка, с которой играла маленькая Лиза, будущая императрица Елизавета Петровна. Это тоже шедевр, изящный затейливый: боярышня в костромском костюме — в кокошнике, с бусиками, а в руке — платочек. Удалось расчистить и сохранить все ткани XVIII века, только ленточки шёлковые сзади — сегодняшние, из сходного шёлка.
А старинный платок на батисте с тончайшей филигранной вышивкой столетия назад крепостные девушки два года мастерили! Работа была очень трудной, кропотливой, одна из девушек даже ослепла. Как не вернуть такому памятнику его красоту!
Реставраторы не просто возвращают нам шедевры из небытия — они расследуют их прошлое, чтобы изделие обрело своё «генеалогическое древо».
Например, воссоздавая цилиндрическое бюро (из наборного дерева и бронзы, с инкрустацией на кости), мастера сумели даже установить авторство. На дверце одного из ящичков приоткрылась Минерва, а на щите её написано: «23.02.1779, И.Г. Кёль». Да это же это знаменитый мастер! А сколько пород дерева в этом бюро: розовое, амарант, сандал, палисандр… Между прочим, у каждой породы под микроскопом свой рисунок. Раньше думали, что северные иконы большей частью из липы, сосны и ели. На самом деле половина их из ольхи!
Я видела, как возвращалась жизнь к шедевру Айвазовского «Пётр I при Красной Горке, зажигающий костер на берегу для подачи сигнала гибнущим судам своим». Картине больше полутора веков, она огромная – 2,23 на 3,35 метра. Надо было красочный слой укрепить, холст усилить дублированием, все деформации, заплаты, въевшиеся загрязнения удалить, а все поздние записи и потемневший жёлтый лак расчистить.
Мы спросили Ольгу Юрьевну Клёнову (она как раз и участвовала в реставрации этого произведения), легче ли становится с опытом. Мне врезалось в память, как она сказала: «Нет, чем больше знаешь и умеешь, тем страшнее. Боишься неверного шага…»
А ведь в реставрации нуждаются и картины, и рисунки, и скульптура, золочёные рамы, иконы, фанерованная мебель, фарфор, стекло, керамика…
Когда в конце XIX века Русский музей открылся, о реставрации только мечтали. Благодаря усилиям трёх великих мастеров и энтузиастов Петра Нерадовского, Николая Околовича и Николая Сычёва в 1922 году появилась первая реставрационная мастерская. А времена никогда не были простыми: Гражданская война, трагические 1930-е, Великая Отечественная, страшная блокада, смутные 1990-е годы… А реставраторы всё работали.
Теперь в Русском музее уже 13 мастерских! У каждой своя техника, своё направление в искусстве, свои виртуозы. Там работают 89 сотрудников, и каждый год они сохраняют для нас больше 4 тысяч шедевров! Это настоящий научно-исследовательский центр. Просто отдельная космическая галактика в музее. И ей нынче сто лет! К этой дате открылась грандиозная выставка «Сохраняя историю. На портале «Виртуальный Русский музей появился новый раздел «Реставраторы». А ещё музейщики создали для ребят пять потрясающих фильмов и назвали их «Космическое путешествие в реставрацию». Смотришь и отправляешься в вояж по космическим станциям. Каждая из них — фантастика!
Татьяна КУДРЯВЦЕВА,
редактор по Санкт-Петербургу
